Блог

Л. А. Буторина

ДВА «Ф» (А. Е. ФЕРСМАН и Н. М. ФЕДОРОВСКИЙ) И ИЛЬМЕНСКИЙ ЗАПОВЕДНИК

Л. А. Буторина

ДВА «Ф» (А. Е. ФЕРСМАН и Н. М. ФЕДОРОВСКИЙ) И ИЛЬМЕНСКИЙ ЗАПОВЕДНИК

85 лет назад, 14 мая 1920 г., Совет Народных Комиссаров РСФСР принял Декрет об образовании на Южном Урале Ильменского Государственного минералогического заповедника. Многие годы в печати утверждалось, что заповедник был создан по инициативе Александра Евгеньевича Ферсмана. Но более тщательное и скурпелезное рассмотрение документов первой трети двадцатого века позволили выяснить, что инициатором и организатором работы Ильменского заповедника был другой «Ф» – Федоровский Николай Михайлович [1]. Два «Ф» встретились впервые в Москве, в минералогическом музее Московского университета весной 1911 г. Александр Евгеньевич Ферсман был заведующим этим музеем, ждал передачи имущества новому сотруднику, чтобы переехать в С-Петербург, в Академию наук, куда его пригласил В. И. Вернадский. Летом А. Е. Ферсман ожидал вызова на Урал для работы в Радиевой экспедиции, организованной Владимиром Ивановичем. Николаю Михайловичу Федоровскому в то время было 27 лет, он был исключен из университета при аресте на политической сходке студентов, хотя полиция и не знала, что практическая партийная работа Николая Михайловича Федоровского уже продолжалась многие годы, Н. М. Федороский был активным членом РСДРП (б) с 1904 г. На Урале, встретившись по предложению А. Е. Ферсмана, с участниками Радиевой эспедиции, которые остановились в школе на станции Миасс, Николай Михайлович остался работать по решению Владимира Ивановича Вернадского в составе этой экспедиции и работал в ней в течение нескольких лет. В жизни Н. М. Федоровского Ильмены оставили особое место. О своих первых наставниках, которые помогли ему полюбить минералогию, Николай Михайлович рассказал в научно-популярных книгах «Охотники за камнями» (1925), «На Урале» (1926), «В поисках радия» (1926). Эти книги в 1937 г. были изъяты из библиотек и являются сейчас библиографической редкостью. Александр Евгеньевич Ферсман, начав работы на Урале и в Ильменах в 1912 г., неоднократно встречался с Николаем Михайловичем в экспедициях, но относился к нему, судя по письмам друг к другу В. И. Вернадского и А. Е. Ферсмана, как к неопытному студенту. Наступил 1918 г. У Н. М. Федоровского высшее специальное образование: после встречи в Ильменах с В. И. Вернадским Николай Михайлович с помощью академика был восстановлен на учебе в Московском университете, на минералогическом факультете, который и окончил в 1915 г. У него опыт научной и преподавательской работы, широкий круг знакомых-специалистов. Несмотря на многочисленные просьбы членов партии Нижнего Новгорода оставить Николая Михайловича Федоровского руководителем губкома, ВСНХ, по предложению Н. П. Горбунова, приняло решение: «О включении Н. М. Федоровского, приват-доцента Нижегородского политехникума, в коллегию Металлургического отдела и о поручении ему руководства Горным советом». По инициативе Н. М. Федоровского с июля 1918 г. стал выходить журнал «Известия Горного отдела ВСНХ». В первом номере его помещен доклад «Об основаниях для национализации местности, расположенной в пределах Миасской горнозаводской дачи, с целью создания там национального парка и природного музея». Но летом 1918 г. из-за разгара гражданской войны красных и белых армий вопрос о национализации Ильменских гор не мог быть решенным. В июле 1919 г. Миасс снова стал советским, и Н. М. Федоровский ставит вопрос о национализации Ильмен на заседании Коллегии НТО ВСНХ. Коллегия предложила Николаю Михайловичу составить докладную записку и войти с предложением от НТО в Комиссариат просвещения. Оформление декрета об Ильменском заповеднике продвигалось медленно. Известен протокол заседания Коллегии Наркомпросса РСФСР от 25 сентября 1919 г. и следующее заседание только – 4 мая 1920 г. Но кто именно готовил текст Декрета, и почему предложение Н. М. Федоровского о «комплексном национальном парке» в Ильменах перешло в предложение организовать «минералогический заповедник», ответ не найден. Через 10 дней на заседании Малого Совнаркома 14 мая 1920 г. был рассмотрен и принят декрет об Ильменах. На этом заседании В. И. Ленина не было. Он подписал Декрет на следующий день, 15 мая в 10 часов утра. А. Е. Ферсман в 1918 г. был против заповедания Ильменских гор, мотивируя это тем, что природа Ильмен уже сильно нарушена вмешательством человека, но под влиянием сотрудников Ильменского отряда Радиевой экспедиции изменил свое мнение и в дальнейшем помогал организации этого важного дела [2]. Николай Михайлович вспоминает в 1934 г.: «В 1919 году, будучи председателем Горного Совета ВСНХ, я возбудил перед Совнаркомом ходатайство об учреждении в Ильменских горах заповедника. Карта его границ и описание были составлены А. Е. Ферсманом и В. И. Крыжановским. Несмотря на громы гражданской войны и колоссальную работу по укреплению разрушенного хозяйства в строительстве нового государства, Владимир Ильич Ленин нашел время ознакомиться с материалами об Ильменском заповеднике, горячо поддержал идею о создании заповедников природы и подписал декрет о создании Ильменского заповедника» [8]. Позднее и А. Е. Ферсман упоминал о приоритете Н. М. Федоровского в организации Ильменского заповедника [4]. К 1920 г. статус двух «Ф» почти сравнялся, оба занимают рукодящие позиции в молодом, еще не закончившем военные баталии, государстве. Александр Евгеньевич избран в 1919 г. академиком, Николай Михалович работает, выполняя партийную дисциплину, с 1918 г. – Председатель Горного отдела ВСНХа, организует в Москве работу Горной академии, ряда различных научных организаций. Как часто встречались лично в эти годы два «Ф», нам неизвестно. Отношение А. Е. Ферсмана к Н. М. Федоровскому оставалось, по- видимому, прежним, он не признавал еще Николая Михайловича себе равным. В Москве, в РГАЭ, есть дело «Докладные записки разных лиц и другие материалы по вопросам, связанным с деятельностью Горного отдела ВСНХ». В нем докладная от 4 сентября 1918 г. председателю отдела Н. М. Федоровскому «О принятии дел и помещений бывшего Горного департамента в Петрограде», которую написал окружной инженер Н. Привалов, посланный для выполнения этого задания. В частности, он сообщает, что приняв документы, вступил в переговоры с лицами, заведующими или председательствующими в различных комиссиях, занимающих помещения бывшего Горного департамента, называет 6 человек. О разговоре с Александром Евгеньевичем Н. Привалов пишет: «Профессор Ферсман заявил мне, что часть помещения бывшего Горного департамента, занимаемая руководимой им комиссией Академии наук предоставлена ему с Вашего согласия. Полным ходом широко ведущаяся Комиссией научная работа будет нарушена в случае, если последует выселение Комиссии. Считая себя достаточно гарантированным в отношении помещения, предоставленного ему Правительством еще с апреля месяца сего года, Ферсман соответственно составил план занятий и привлек к сотрудничеству ряд компетентных лиц. Неся перед правительством же ответственность за ход работ, вверенной ему Комиссии, Ферсман категорически протестует против нового распоряжения, подчиниться которому он может лишь в случае применения военной силы. … Ферсман заявил мне также, что по всей вероятности для Горного отделения не понадобятся все помещения, а Комиссия Академии наук могла бы удовлетвориться верхним этажом, ныне ей занимаемым. Он выразил также намерение лично переговорить с Вами по этому поводу, поехав в Москву на будущей неделе» [7]. Чувствуется эмоциональность натуры А. Е. Ферсмана и настороженность к делам, организовываемым Н. М. Федоровским, которого он помнит по первому знакомству «недоучившимся студентом». Прошло 4 года, прежде чем заповедник начал работать. Николай Михайлович до 1923 г. был в длительной заграничной командировке в Германии, организуя научные связи Советского государства. Александр Евгеньевич не проявлял инициативы по внедрению Декрета об Ильменском заповеднике в жизнь, в эти годы была частая реструктизация отделов Наркомпросса, и в этой чехарде А. Е. Ферсману едва удавалось решать академические вопросы. В ноябре 1922 г. Н. М. Федоровский вернулся из-за границы. Он был назначен членом комиссии Научно-технического отдела ВСНХ, на него была возложена работа по осуществлению в стране реформы мер и весов. Но дело заповедования в стране не ушло из интересов Николая Михайловича. Он участвует в проверке работы подотдела охраны памятников природы при научном отделе Наркомпроса, выступает с тезисами о заповедном деле в марте 1923 г. на Всесоюзной конференции по изучению естественно-производительных сил России. 6 мая 1924 г. Н. М. Федоровский выступает на заседании Малого СНКа с докладом о финансировании Ильменского заповедника. 20 июля СНК РСФСР постановил включить Ильменский заповедник в сеть учреждений, находящихся на госбюджете, дал распоряжение Наркомпросу и Наркомфину согласовать этот вопрос и начать финансирование заповедника с 1 июня 1924 г. Так Ильменский заповедник начал свою работу. Это последняя информация о роли Н. М. Федоровского в деле организации Ильменского заповедника. Вторая половина двадцатых лет не радует посещением двух «Ф» Ильменского заповедника и их заботами о его работе. У каждого был очень большой объем деятельности – Александр Евгеньевич занимался освоением Хибин и Средней Азии, организационной работой в Академии наук, Николай Михайлович организует работу созданного им Института прикладной минералогии (ныне ВИМС), руководит подготовкой кадров, участвует во многих геологических экспедициях по стране. А. Е. Ферсман посещал заповедник эпизодически, а Н. М. Федоровский приехал в Ильмены только через 10 лет. Свою ошибку 1920 г. Александр Евгеньевич Ферсман исправил в 1935 г. Он лично готовил все документы и проводил встречи с чиновниками Правительства по подготовке Постановления СНК РСФСР о переводе Ильменского минералогического заповедника в комплексный. Этому послужили две причины: 1 – желание А. Е. Ферсмана «децентрализовать» науку, то есть организовать научные центры в разных районах страны; и 2 – улучшить финансовое положение заповедника. Желание академика поддержало партийное и административное руководство образованной в 1934 г. Челябинской области. Присоединив к Ильменскому заповеднику Аргазинский участок бывшего Башкирского заповедника, увеличив этим площадь заповедника вдвое, Совет Народных Комиссаров РСФСР объявил с 1 декабря 1935 г. Ильменский заповедник комплексным или, как звучит в документе – «полным» [3]. А. Е. Ферсману удалось организовать в Ильменах «форпост науки». Его поддержали и местные руководящие органы. Увеличение финансирования Ильменского заповедника за счет бюджетных средств и дополнительных ассигнований от Академии наук создало экономическую базу для научных исследований в Ильменах в последующие годы. Начался рост кадров для научной и природоохранной деятельности заповедника. В работе организации форпоста науки на Южном Урале Николай Михайлович Федоровский был солидарен с Александром Евгеньевичем. В эти годы, кроме организационной работы, Николай Михайлович возглавил ряд институтов, продолжал заниматься научной и преподавательской работой, был утвержден членом-корреспондентом АН СССР и профессором. Два «Ф» приняли участие в первой научной конференции Академии наук на базе Ильменского заповедника, выступали с докладами, проводили экскурсии по копям (рис. 1). 2 августа 1934 г. в газете «Челябинский рабочий» опубликованы две статьи – одна А. Е. Ферсмана «Об Ильменском заповеднике», другая Н. М. Федоровского «Мировой центр научного туризма». Обе статьи читаются с большим интересом, в них звучит гимн богатствам Ильмен, оба автора показывают роль друг друга в деле организации Ильменского заповедника. Ситуация в отношениях между собой у «двух Ф» изменилась в тридцатые годы. По воспоминаниям современников, оба уважали друг друга. Они вместе выезжают на Южный Урал, в Ильмены, принимают участие в заседании Оргкомитета Советов Челябинской области 9 января 1935 г., выступают на нем с речами, благодарят формирующееся правительство Челябинской области за поддержку в развитии Ильменского заповедника, отмечают минеральные богатства местного края. Любопытна одна фраза из стенограммы речи Николая Михайловича: «Возьмите шлихи. Золото моют и обрабатывают. Но ведь встречаются минералы сопутствующие, какие они, мы не знаем. Если придет тут академик Ферсман, возьмет свою лупу и вот в лупу посмотрит, и скажет «то-то, то-то» (вставка Ферсман: «А иногда и навру…»), а иногда и наврет (смех), ну и до свидания, прощай до следующего приезда, а на самом деле шлихи являются совершенным исключением» [5]. Стенограмма этого заседания отражает внешнюю сторону дружбы двух «Ф», но, как сказывались их внутренние взаимоотношения мы, не знаем. В 1937 г. опять могли встретиться два «Ф» в Ильменах, но это не произошло. Александр Евгеньевич много занимался подготовкой к проведению в нашей стране 17 сессии Международного геологического конгресса. В связи с его проведением помог усилить материальную базу Ильменского заповедника, привлек к этому местные партийные и советские органы. Но из-за обострения болезни А. Е. Ферсман во время проведения Конгресса находился на лечении за границей. Николай Михайлович Федоровский принял личное участие в подготовке Уральской геологической экскурсии 17 МГК, в которую входило и посещение Ильменского заповедника. Он разработал посещение Кусинского района, ему планировалось проведение экскурсии по Селянкинскому месторождению Ильмен. Подготовил Н. М. Федоровский и доклад для выступления в Москве «Полезные ископаемые Урала». Николай Михайлоич принял личное участие в этой Уральской экскурсии. На дружеской встрече делегатов и руководителей в г. Сатка 11 августа Николай Михайлович выступил с речью. Он провозгласил тост за организатора индустрии нашей страны, наших социалистических побед, при энергичной помощи которого перед промышленностью раскрылись недра земли – за друга трудящихся народов всего мира – товарища Сталина. При упоминании имени любимого вождя иностранные и советские ученые встали и долго аплодировали в честь великого вождя народов товарища Сталина [9]. В Ильменском заповеднике сохранилась фотография участников Уральской экскурсии 17 МГК у музея. Фотоизображение на нем Николая Михайловича и еще нескольких делегатов вытравлено химикатами. Это была последняя встреча Николая Михайловича Федоровского с Ильменами, которые в его судьбе, так же как и он в судьбе Ильменского заповедника обоюдно сыграли большую роль. Два «Ф» встретились в последний раз в том же, роковом для многих геологов, 1937 г. После проведения 17 МГКа, в сентябре многие его участники отдыхали в санатории КСУ (Комиссии содействия ученым), в Кисловодске. Д. П. Сердюченко, которому и А. Е. Ферсман, и Н. М. Федоровский очень много помогали, как молодому ученому, вспоминает об этой встрече: Александр Евгеньевич активно работал, ему помогала Екатерина Матвеевна. «С Федоровским встречались? Он ведь тоже тут. Заходит, но, говорят, ходит чаще на танцы». «Да, встречаюсь», – ответил Сердюченко, немного смущаясь и умалчивая при этом, что еще накануне вечером они с Н. М. Федоровским вместе ходили в дансинг. Далее Д. П. Сердюченко отмечает, что необычайно красочными были встречи А. Е. Ферсмана с Н. М. Федоровским; беседа их искрилась блеском ума, остроумием, широким размахом тем. Они обсуждали проблемы новых видов минерального сырья, оптических камней, новых алюминиевых руд, исследование и применение в технике редких элементов, изучение и разведку погребенных рудоносных хребтов (уралид и др.). Оба они не только многое знали, делали, вдохновляли и организовывали, многим руководили, но и многое уже видели и «умели смотреть вперед». Александр Евгеньевич полжизни провел на колесах, в пути, в экспедициях, часто бывал за границей, со многими выдающимися учеными был лично знаком и переписывался. Николай Михайлович тоже был в центре научной мысли и активной деятельности; он не только участник Московского конгресса, но и предыдущего, в Южной Африке; о ней, стране белых господ и черных рабов, он прекрасно написал в своей книге «В стране алмазов и золота». А. Е. Ферсман, шутя, прозорливо заметил, что через десяток лет это заглавие потеряет свою ясность, так как страны не только с золотом, но и с алмазами будут, вероятно, открыты и в наших северных краях [6]. Это была их последняя встреча. Осенью1937 г. Николай Михайлович был арестован. Но и в Заполярном Норильске, куда был сослан отбывать наказание, работая преподавателем в техникуме, он вел научные изыскания, написал учебник. В 1954 г. Николай Михайлович был реабилитирован. Умер Н. М. Федоровский после тяжелой болезни, в Москве, 27 августа 1956 г., похоронен на кладбище Даниловского монастыря. Александр Евгеньевич еще несколько раз приезжал в Ильмены, но это были уже грозные военные годы, когда А. Е. Ферсман мобилизовывал кадры уральских геологов по изучению стратегического сырья. В сентябре 1941 г. А. Е. Ферсман организовывал в Ильменах жизнь эвакуированного Института геологических наук, в феврале 1942 г. организовал встречу с сотрудниками-геологами Ильменского заповедника. На ней он поставил конкретные задачи по работе изучения стратегического сырья в Ильменах. В апреле А. Е. Ферсман ходатайствовал перед Челябинским Обкомом ВКП (б) о назначении директором заповедника М. Я. Барабашкина; в мае проводил совещание уральских геологов в Ильменах. Память об этих талантливых ученых и организаторах науки сохраняется в нашей стране. В честь А. Е. Ферсмана названы географические объекты, минералы ферсманит и ферсмит, улицы, площади городов, в т. ч. в г. Миассе Челябинской области. Его имя носит Минералогический музей РАН в Москве. Учреждена денежная премия Академии наук имени А. Е. Ферсмана. В знак признания революционных заслуг Н. М. Федоровского в г. Нижний Новгород его именем названа набережная реки Оки. В Москве, на здании ВИМСа – мемориальная доска, внутри здания – мраморный бюст Николая Михайловича. В 1975 г. сотрудники ВИМСа назвали в его честь новый минерал – федоровскит. Помнят двух «Ф» и наши Ильмены. Первая мемориальная доска в Ильменском заповеднике была установлена на здании старого музея. На ней написано: «Академик Александр Евгеньевич Ферсман. 8/Х1-1883 – 20/У-1945. Крупнейший советский минералог и геохимик. Один из первых организаторов Ильменского заповедника имени В. И. Ленина. Работал в Ильменских горах в период с 1912 по 1942 гг.». Текст доски полностью соответсвует действительности. В заповеднике нет документов об инициаторах и времени установки мемориальной доски, и на чьи средства это было сделано. При встрече в ноябре 1983 г., в Москве, с Всеволодом Аполлинарьевичем Васнецовым, который работал в Ильменском заповеднике с 1941 г., а директором заповедника с марта 1946 г. по апрель 1950 г., я узнала, что доска была установлена в конце 40-х гг., точно год он не помнит, по инициативе самого В. А. Васнецова и по просьбе Екатерины Матвеевны Ферсман, с которой В. А. Васнецов неоднократно встречался в 1947-1948 гг. Она хотела, чтобы память об Александре Евгеньевиче сохранилась надолго, и В. А. Васнецов ей это пообещал. Ему помог в этом директор тальковой фабрики Миасса. Изготовлена доска в мастерской Ильменского заповедника на благотворительные средства сотрудников. Официальных бумаг нет. На здании административного корпуса Ильменского государственного заповедника установлена мемориальная доска: «А. Е. Ферсман, академик АН СССР, – 1883-1945, Н. М. Федоровский, член-корреспондент АН СССР, – 1886-1956, инициаторы создания Ильменского государственного заповедника» (рис. 2). Порядок фамилий по рекомендации сотрудников Миасского горисполкома, написан по иерархии Действительных членов Академии, не учитывая временной аспект и не определяя степень вклада двух «Ф» в дело организации и работы Ильменского заповедника. Мемориальная доска была открыта на лабораторном корпусе ИГЗ по ходатайству Ильменского заповедника решением Миасского городского совета народных депутатов от 8 мая 1986 г. за № 189/2 в год 100-летия со дня рождения Николая Михайловича Федоровского 30 ноября 1986 г. Доска изготовлена в мастерской комбината бытовых услуг г. Миасса за счет финансовых средств Ильменского заповедника. Но, как мы видели, роль и доля каждого из двух «Ф» по созданию Ильменского заповедника была различна, а иногда действия их не смыкались в одну линию. Ильменский заповедник, созданный усилиями этих двух «Ф», продолжает работать, и является по-праву национальной гордостью России.

Литература

1. Буторина Л. А. Вклад Н. М. Федоровского в дело организации Ильменского минералогического заповедника. Свердловск. 1989. 29 с.

2. Буторина Л. А. Новые архивные документы по организации Ильменского заповедника (1918-1924 гг.). Свердловск, 1990. С. 11-14.

3. Буторина Л. А. Документы государственных архивов страны по вопросу перевода Ильменского минералогического заповедника в комплексный. Свердловск. 1993. 84 с.

4. Известия, 1935, 8 февраля.

5. ОГАЧО, ф. р-274, оп. 3, д. 16, л. 48

6. Ферсман А. Е.: жизнь и деятельность. М.: Наука. 1965. С. 391-394.

7. ЦГАЭ ф. 3429, оп. 3, д. 27, л. 54.

8. Челябинский рабочий, 1934, 27 июля.

9. Челябинский рабочий, 1937, 14 августа.